Контрабандист Сталина. Книга 7 [СИ] - Юрий Николаевич Москаленко

вагонов на службе? Сколько секунд надо снять винтовку с плеча и приготовиться к стрельбе, и успеют ли они в случае нападения? — опять спрашиваю. Вся это фигня расслабленного патруля с винтовками на плечах мне совсем не нравиться. Мы стоим с проверкой у формирующегося эшелона и мне совсем не нравиться состояние его охраны. А нам ещё и несколько тонн серебра в Москву везти через полстраны и на душе у меня неспокойно. Обстановка на Миусским полуостровом, несмотря на увеличивающееся население которое стало достигать в городе тысяч сто, слишком на мой взгляд расслабленная. Тихая и мирная, довольно обеспеченная по сравнению с остальной частью СССР жизнь наложила свой отпечаток. Пора, пора проводить ученье приближенные к боевым. В боях подчинённые Сергея участвуют достаточно умело, а в охране я вижу много огрех. Но это опять же мои знания двадцать первого века.

— Передай всем. Все люди в нашем отряде должны быть с завтрашнего дня некурящие. Кто не хочет бросить курить, пусть пока переходит в охрану полуострова.

— А дальше? — несколько удивлённо Сергей. Он смотрит не только на меня, но и на невозмутимого Александра за моей спиной. Надо признаться, что Агриропуло подобрал мне хорошего телохранителя. Без влияния тёти тут явно не обошлось.

— Всех курящих и злоупотребляющих алкоголем будем постепенно переводить в Мариуполь, благо с их местными охранниками контакт налажен. Наших они примут с удовольствием. Вот проведём учения, и сам всё увидишь. Поехали в милицию к Русанову — и направляемся к автомобилю.

* * *

— Привет Никита. Чем серьёзным занят? — вхожу в кабинет начальника местной милиции. Шуточно приветствую знакомого милиционера. Сначала отношение с Русановым не заладились. После нескольких вынужденных встреч и разговоров «по душам», подгона мной австрийских пистолетов с патронами милиции и его разговора с Москатовым отношения более-менее наладились. А ещё был «волшебный пендель» по телефону от Будённого. Не сказать, чтобы отношения стали дружескими, но стали уже без особой неприязни. А мне тогда из-за этого пришлось в срочном порядке оформлять и регистрировать советско-французскую транспортную фирму в городе. А это дополнительные расходы и лишняя известность.

— Проходите. Садись. Да вот заканчиваю оформлять выселение «нетрудовых элементов» в городе [18]. С чем пожаловал? — отложив бумаги в сторону, спросил гроза бандитов.

Слава богу, в Таганроге общими усилиями до полного маразма дело не дошло. Страдают только богатые и очень обеспеченные. Причём профессуру и других полезных в профессиональном плане спецов не тронули. Тут не только учли мои советы и пожелания, но и странная, строгая и не очень понятная директива из Москвы. Плюс начало в городе массового строительства жилья из крымского ракушечника, снизило напряжённость. Луди, видели и чувствовали, что ещё немного и большинство проблем с жилплощадью в городе будет решено. Единственное что мне не понравилось это «архитектурные изыски» типа Круглого дома архитектора И. Таранова-Белозёрова. Чёрт бы побрал упёртого директора завода «Красного Котельщика». Видите ли, ему очень срочно надо многоквартирный дом для сотрудников завода. А на нормальный у него, видите ли нет денег… а главное желания.

— Ты же знаешь всех старых военных в городе? Мне нужно пару пластунов или других разведчиков, кто брал вражеских «языков» на войне — сажусь на предложенный стул возле его стола.

— А ты автомобиль нам не привёз? — Русанов подчёркнуто игнорирует сословные различия на грани грубости.

— Деньги вперёд и будет тебе подходящий в следующий мой приход с Франции — не остаюсь я в долгу.

— И оформим на твою фирму — прищурил глаз Русанов. Он сам попытался поначалу реквизировать привезённые и переданные мной автомобили и не только их. Пришлось тогда звонить Будённому, для обуздания ретивости местных органов. А вот сейчас и сам Русанов хочет воспользоваться такой возможностью, чтобы обезопасить себя от уже своего начальства. Принцип — отнять и поделить, а ещё лучше присвоить во имя коммунистической идеи, процветает сверху донизу.

— Да хоть пять. Деньги на бочку и любые твои пожелания. Вот только смотри, чтобы ты не пострадал за такую связь с иностранцами — хлопаю ладонью по его столу и улыбаюсь. А то вспомнят лет через пять и отправят лес рубить в Сибирь.

— Ты же у нас умный, образованный вот и придумай что-нибудь — хмыкнул мне в ответ Никита.

Глава 15

В это же время в Кремле.

В кабинете Сталина сидело четыре человека, а пятый стоял в конце длинного стола покрытого зелёным сукном и делал доклад. Перед ним лежали папки с документами, которые вовремя доклада он открывал и зачитывал оттуда выдержки.

— Так понятно. Оставь все документы я ещё раз всё пересмотрю — зло стукнул незажжённой трубкой Сталин, встал из-за стола и стал прохаживаться вдоль стола.

— Когда ожидается приход эшелона с Таганрога? — прервал зловещее молчание Будённый.

— Точно наши агенты не знают. Эшелон формируется очень большой. Все нужное было предоставлено в срочном порядке и вовремя. Так что в ближайшие несколько дней он будет в Москве — ответил стоящий Бубнов.

— Надеюсь, с охраной во время следования не оплошаете? — продолжил расспрос Будённый.

— Так как фамилия этого работника ОГПУ, который предложил план строительства новых самолётов за месяц — зло Сталин и посмотрел на Менжинского.

— Командир спецтюрьмы ОГПУ Кутепов Григорий Яковлевич, где сейчас находятся заключённые по делу «Осовиахима» — немного побледнел Менжинский.

— Так… ты иди. Ещё раз проверь все смертельные приговоры ведущим руководителям и специалистам по всем приговорам «Промпартии». Пока никого не расстреливать. После этого предоставишь нам доклад на расширенном заседании — отдал распоряжение Бубнову Сталин.

Бубнов по-военному чётко развернулся, хотя до этого за ним это не водилось, и вышел.

— О, как ты, его вымуштровал — засмеялся Будённый, как только за Бубновым закрылась дверь. Сталин сумел противопоставить Бубнова Менжинскому, которому всё больше и больше не доверял. А последний доклад наедине о злоупотреблениях Вениамина Свердлова, озлобил Сталина окончательно. В. Свердлов пользуясь своим положением через «эстонское окно» перепродавал пушнину, нефть и антиквариат. Деньги уходил на счета банка брата Менжинского в САСШ. Причём они в той или степени были родственниками с Троцким.

— Кем он раньше был? — Сталин не отрывал взгляд от Менжинского, который и до этого чувствовал себя неважно.

— Слесарь-электрик завода № 39. Партийный набор в ОГПУ — вздохнул начальник ОГПУ.

— Значит, пока я разбирался с хлебозаготовками после мятежа на Украине, ругался с Бухариным и Рыковым вы нашли слесаря? А чем кончилась ваша с Климом затея закупить через Амторг самолёты в САСШ? Вы же меня уверяли, что через твоего брата сможете закупить серию летающих лодок у компании «Глен Мартин»? [19] — зло Сталин.

— Ну, кто же знал, что капиталисты окажутся такими… — забубнил сидящий радом Ворошилов.

— И поэтому ты нашёл родственную душу с этим прожектерством — перевёл взгляд Сталин на Ворошилова.

— Ну, кое-что мы тоже добились. Будем через несколько дней представлять первый серийный истребитель И-4, который строиться у нас в Филях на заводе № 22. Там же Туполев покажет свой новый бомбардировщик ТБ-2. А Калинин прислал на рассмотрение проект своей «летающей крепости» К-7 — стал тут же оправдываться Ворошилов.

— Но истребитель И-4 насколько я знаю, потерпел аварию — Сталин, который внимательно следил за авиацией. Слишком это было накладно для полунищей страны.

— Неисправности устранены с незначительными замечаниями. Самолёт рекомендован на снабжение воздушного флота, как современный истребитель — отчеканил тут же Ворошилов.

— Ах, рекомендован — Сталин громко ругался редко, но тут его прорвало на эмоциональный стресс. Так иногда бывает у людей, когда их жизнь находиться каждую минуту в постоянном цейтноте. Десять минут перемешивая грузинские и русские ругательства, показались соратникам вечностью. Особенно негодовал за бездарно потраченную валюту в немалых количествах. Кончилось это тем, что Менжинскому стало плохо и пришлось срочно вызывать врача.

В это же время в Таганроге.

Передо мной стояли двое. Крепкий и жилистый старик неопределённо возраста в изношенной, но аккуратно заштопанной в нескольких местах серо-зеленой черкеске. На вид ему можно было дать и пятьдесят и восемьдесят лет. Рядом с ним стройный и гибкий парень лет пятнадцати в поношенной одежде, явно с чужого плеча. На голове у обоих, несмотря на довольно тёплую погоду, старые кубанки.